Русское кино конца XIX — начала XX веков

Становление русского кино шло сложнее, так как в России не было собственного производства аппаратов, пользовались импортными, преимущественно из Франции. Но великая русская литература, передовой театр и живопись стали базой для быстрого развития кинематографа.

Как в Америке, Франции, Германии, так и в России спрос на кинопродукцию сильно рос. Балаганы сменялись стационарными кинотеатрами. Кино входило в повседневный быт. Писатель А. Серафимович свидетельствует: "Пройдитесь вечером по улицам столиц, больших губернских городов, уездных городишек, больших сел и посадов и везде на улицах с одиноко мерцающими фонарями вы встретите одно и то же: вход, освещенный фонариками, и у входа толпу ждущих очереди — кинематограф".

Кинематограф пользовался популярностью у всех, в зрительном зале можно было встретить студентов и жандармов, офицеров и курсисток, интеллигентов и рабочих, приказчиков, торговцев, дам света, модисток, чиновников и т. д.

Кинематографом увлекались и талантливые художники: А. Блок, В. Брюсов, В. Мейерхольд. Благожелательно о кино отзывались К. Станиславский, В. Немирович-Данченко, Ф. Шаляпин, О. Книппер-Чехова и другие крупнейшие деятели культуры.

Массовая кинопродукция ориентировалась на обывательский вкус и нередко вызывала иронию у выдающихся любителей кино:

...В кинематографе вечером
Знатный барон целовался
Под пальмой
С барышней низкого званья,
Ее до себя возвышая...
Все было в отменном порядке...

Это А. Блок пересказал типичный киносюжет той поры. В своей иронии поэт был не одинок.

Возле нового дела было много дельцов, рассчитывающих на скорую прибыль. К ним не относящимся, подлинным зачинателем русского кинопроизводства стал Алексей Алексеевич Ханжонков. Он был капиталистом из разряда Третьякова, Мамонтова и Морозова. Созданная им киностудия была наиболее культурной. Не оставил Ханжонков кино и в советское время.

Самой значительной картиной раннего периода русского кино была "Оборона Севастополя" (1911). А. Ханжонков и режиссер В. Гончаров отказались от привлечения зрителя занимательным сюжетом и попытались воссоздать на экране историю обороны Севастополя в 1854—1855 гг. В серии развернутых эпизодов они показали потопление русского флота при входе в Севастопольскую бухту, деятельность адмиралов Корнилова и Нахимова, подвиги матроса Кошки, полевой лазарет замечательного русского хирурга Пирогова, участие в обороне женщин и многое другое. Сцены трагические и комические, камерные и батальные искусно перемежались, поддерживая интерес зрителей. По сравнению с французскими и американскими картинами тех лет "Оборона Севастополя" была картиной необычной. Длина картины была 2000 метров (2-4 ролика, то есть 1000 м, считались предельной длиной для фильма), это позволило излагать события подробно и связно.

На студии Ханжонкова начинал свою деятельность основоположник русской мультипликации Владислав Старевич. Его, мелкого чиновника из г. Ковно, создававшего смешных кукол, пригласил на студию Ханжонков. Он создал остроумные и мастерские кукольные фильмы "Прекрасная Люканида", "Веселые сценки из жизни насекомых", "Четыре черта", которые принесли ему мировую известность. Некоторые зрители считали, что это не куклы, а выдрессированные насекомые, настолько естественны были движения персонажей.

Выдумщик и тонкий знаток трюков Старевич снимал и игровые ленты ("Страшная месть", "Ночь перед рождеством", "Пан Твардовский"), поражая зрителей чудесным исчезновением и появлением героев.

Заметный рост русского кино начинается с 1914 г., сократился ввоз иностранных лент, ослабла конкуренция и зритель хотел видеть фильмы с русскими сюжетами.

В годы войны в кино приходят такие известные режиссеры, как В. Мейерхольд, А. Санин, В. Сушкевич, мхатовские актеры О. Гзовская, Л. Леонидов, И. Москвин, В. Орлова, Г. Хмара и др. Их участие поднимало художественный уровень фильмов.

Постепенно в самом кинематографе выдвигаются талантливые художники. Таков Яков Александрович Протазанов (1881—1945). Он, выходец из московского купечества, начав работу на студии в должности бухгалтера, вскоре стал сценаристом, актером и, наконец, в 1911 г. он дебютировал как режиссер. Весной 1916 г. на экраны выходит его экранизация пушкинской "Пиковой дамы", и он становится лучшим режиссером русского кино. Фильм был тепло принят зрителями и критикой, в нем талантливо использовались возможные выразительные средства тогдашнего кинематографа а также много новых приемов, открытых самим режиссером.

Например, в самой драматической сцене фильма, где Герман ставит на три карты свое состояние и проигрывает, режиссер создает напряжение тем, что показывает не групповую сцену — офицеров, собравшихся за столом, и не Германа во весь рост, — а только руки игроков, измятые деньги и пламя свечей, колышущихся как будто от лихорадочного дыхания охваченных азартом людей. Подобный прием (синекдоха — часть вместо целого) Эйзенштейн считал важнейшим для кинематографа. В том же 1916 г. сходные приемы появляются и у великого американского режиссера Гриффита. Протазанов и Гриффит ничего не знали дуг о друге.

Успеху фильма способствовало и участие группы замечательных актеров: "короля экрана" Ивана Мозжухина в роли Германа и В. Орловой в роли Лизы.

Протазанов прожил большую жизнь в кино, после революции он создал много интересных фильмов:

  • "Аэлита" (1924),
  • "Закройщик из Торжка",
  • "Праздник святого Йоргена",
  • "Бесприданница" (1937),
  • "Насреддин в Бухаре" и др.

Все они отличаются мастерством и высокой культурой постановки, а также блистательными актерскими ансамблями. Протазанов был "актерским режиссером", он владел всеми тайнами режиссерской профессии, но в каждом своем фильме прежде всего делал ставку на актеров, предоставляя им ведущую партию. Развитию русского кино способствовали Петр Чардынин, Евгений Бауэр, Владимир Гардин. Так Гардин экранизировал романы Льва Толстого, Некрасова, Тургенева, современных русских писателей. Гардин был и выдающимся актером, в советском кинематографе он создал ряд классических образов (Иудушка в фильме "Господа Головлевы" по Салтыкову-Щедрину, рабочий Бабченко во "Встречном", граф Толстой в "Петре I").

Развивался и "разумный кинематограф", то есть документальный. Операторы-хроникеры Новицкий, Матушевский, Ермолов, Рылло, Вериго-Даровский и многие другие были подлинными энтузиастами своего дела. Они с тяжелыми и неуклюжими камерами проникали в районы военных действий, стихийных бедствий, в самые глухие уголки Российской империи. Благодаря им сохранились бесценные съемки 1-й мировой войны, Февральской революции, первых полярных экспедиций, виды городов и деревень дореволюционной России, кадры Л. Толстого, И. Павлова, К. Станиславского, И Репина и многих других деятелей науки и культуры.

"Разумный кинематограф" использовался для просвещения народа. Видовые картины, съемки документалистов в зарубежных странах, хроника о новинках науки и техники — все работало для этой цели. Обычно сеансам "разумного кинематографа", которые проводились в школах и народных домах, предшествовали лекции.

Кинематограф бурно развивался, это видно из цифр: если в 1913 г. в России было снято 129 фильмов, то в 1916 г. их было 500, хотя не все они были полнометражными.

Долгое время царь и его правительство игнорировали кинематограф, но в годы войны его начали использовать для создания пропагандистских фильмов и фронтовой хроники. Этим занимался правительственный, так называемый Скобелевский кинокомитет.

Завершением периода дореволюционного кино стал фильм Я. Протазанова "Отец Сергий" (1918) (в главных ролях И. Мозжухин и В. Орлова). Этот фильм, снятый по одноименной повести Л. Толстого, о блестящем офицере князе Касатском, отвергшем лживый блеск царского двора, ставшем монахом, странствующим по дорогам России, стал этапным для режиссера и для революционной русской интеллигенции, которая решала куда и с кем идти.